Поговорим про ремонт нашей армии.
_______________________________ http://nvo.ng.ru/wars/2010-10-08/1_not_nuclear.html :
Неядерный мир нам не по карману
Россия еще долго будет опираться на оружие сдерживания
2010-10-08 / Руслан Николаевич Пухов - директор Центра анализа стратегий и технологий.
Россия в настоящее время объективно не заинтересована в сокращении роли ядерного оружия и в его полной ликвидации. В условиях значительного сокращения российских обычных (неядерных) сил Россия рассматривает ядерное оружие как ключевой фактор своей национальной безопасности, как «великий уравнитель» своего военного потенциала со значительно превосходящими неядерными потенциалами НАТО и Китая. Иными словами, ситуация сейчас зеркальна ситуации 60–70-х годов, когда США и НАТО рассматривали ядерное оружие в качестве компенсации советского превосходства в обычных вооружениях в Европе.
Поэтому, поддерживая из пропагандистских соображений антиядерные инициативы, Россия не будет проявлять особого рвения в создании предпосылок для их реализации. При этом ключевым фактором здесь выступает именно недоверие к США. Сегодня с российской точки зрения неядерный мир будет миром, где США будут иметь возможность безнаказанно нападать на кого угодно и бомбить кого угодно.
В то же время Россия заинтересована в приведении своего унаследованного от СССР ядерного потенциала в соответствие со своими сузившимися экономическими возможностями. Поэтому Россия заинтересована в «управляемых» сокращениях своего ядерного арсенала, а также в одновременных соответствующих сокращениях ядерных сил США. Именно данное обстоятельство привело к стремлению России добиться заключения с США нового Договора о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ), подписанного в этом году Праге.
ПЕРСПЕКТИВЫ РЕАЛИЗАЦИИ ДОГОВОРА СНВ
Подписанный Договор СНВ стал не слишком выгодным для России. С точки зрения российских интересов новый договор очевидно знаменует явную неудачу российского политического руководства в попытке добиться «институционализации» естественно происходящего сокращения российских стратегических ядерных сил. Богатые и могучие США, как и следовало ожидать, не пошли на искусственное выравнивание своих стратегических ядерных сил со все более сокращающимися российскими стратегическими силами. В результате Россия стоит перед необходимостью осуществления в предстоящее десятилетие крупных финансовых и ресурсных затрат на модернизацию своего ядерного потенциала и его хотя бы минимальное подтягивание к новым договорным уровням, очевидно ей невыгодным.
Основными согласованными положениями нового договора стала фиксация следующих новых предельных уровней для стратегически ядерных сил России и США: 1550 развернутых стратегических ядерных боезарядов для каждой из сторон,700 развернутых стратегических носителей, включая межконтинентальные баллистические ракеты (МБР), развернутые баллистические ракеты подводных лодок (БРПЛ) и развернутые тяжелые бомбардировщики, 800 развернутых и неразвернутых носителей, включая пусковые установки МБР, развернутые и неразвернутые пусковые установки БРПЛ и развернутые и неразвернутые тяжелые бомбардировщики.
Россия на момент подписания договора уже имела меньшее количество носителей, чем предусмотренные договором лимиты. На момент подписания договора Россия располагала суммарно всего лишь 640 стратегическими носителями, в том числе только 572 развернутыми.
В это число входят 368 наземных ракетных комплексов РВСН: 59 тяжелых шахтных МБР Р-36МУТТХ и Р-36М2 (SS-18 Mod 4/5), 70 шахтных МБР УР-100НУТТХ (SS-19 Mod 3), 171 мобильная МБР «Тополь» (SS-25), 50 шахтных МБР «Тополь-М» (SS-27A), 18 мобильных МБР «Тополь-М» (SS-27B); 12 ПЛАРБ: шесть проекта 667БДРМ (Delta IV class), четыре проекта 667БДР (Delta III class), одна проекта 941УМ (Typhoon class), одна проекта 955 (Yuri Dolgorukiy class).
Несущих суммарно 196 БРПЛ, причем из них развернутыми являются лишь восемь лодок (по четыре проектов 667БДРМ и 667БДР, по 16 БРПЛ на каждой – итого 128 развернутых ракет.
76 развернутых стратегических бомбардировщиков: 13 Ту-160, 63 Ту-95МС.
То есть России далее сокращать, по сути, нечего, и скорее перед российской стороной стоит вопрос «дотягивания» до уровня носителей, определенного договором. Причем за последний год с небольшим суммарное количество российских носителей «просело» с 809 до 640 за счет массового снятия с вооружения старых МБР и старых ПЛАРБ.
В этом и заключалась причина борьбы вокруг вопроса о количестве носителей, ставшая одной из главных интриг при подписании договора. Российская сторона настаивала на уровне 500–550 носителей, чтобы «подогнать» их число под естественное сокращение своих стареющих ядерных сил. Американская сторона в этом закономерно заинтересована не была, и, как легко видеть, принятая в итоге цифра в 800 носителей всего и 700 развернутых представляет собой откровенную победу американцев и «подгонку» под фактический состав стратегических ядерных сил США. При этом США не придется ни изменять структуру своих ядерных сил, ни, как было показано, серьезно сокращать их количественные уровни.
Также особо обращает откровенная хитрость авторов договора с засчетом ядерных боезарядов на бомбардировщиках. Новые правила подсчета «один бомбардировщик – один заряд», согласованные в новом договоре, представляют собой не что иное, как махинацию с целью вывести из-под сокращений значительное количество ядерных боезарядов сторон. Большая часть арсеналов стратегических КРВБ и ядерных бомб попадает теперь вообще в совершенно неучитываемую «зону». Очевидно, что данное правило засчета выгодно прежде всего США, поскольку при засчете даже на планируемых к сохранению 48 развернутых американских бомбардировщиках по прежним правилам хотя бы по 10 крылатых ракет на каждый США пришлось бы либо полностью ликвидировать все МБР Minuteman III, либо значительно сократить количество боеголовок на БРПЛ Trident II.
В России наибольшее внимание в процессе выработки нового договора привлекали вопросы юридической увязки сокращений стратегических вооружений с ограничением американской ПРО. Как и следовало ожидать, никаких существенных уступок и «увязок» здесь российской стороне добиться не удалось, и России пришлось прибегнуть к одностороннему заявлению по данному вопросу при подписании договора в Праге. Однако значимость данной проблемы чрезмерно преувеличивают. В течение 10-летнего срока действия нового договора (до 2020 года) США все равно не смогут развернуть систему ПРО, способную реально угрожать боевой устойчивости стратегических ядерных сил России, а в 2020 году российской стороне все равно придется пересматривать ситуацию и свои обязательства с учетом фактически складывающейся к тому времени обстановки с американской ПРО. Так что откладывание, по сути, данного вопроса в рамках подготовки нынешнего договора выглядит вполне разумным. Похоже, в России это хорошо понимали и использовали вопрос о ПРО просто как «таран» для выбивания из американцев уступок по другим пунктам договора. В этом отношении американцы, абсолютизируя вопрос о ПРО применительно к договору, оказались в ловушке, так как были вынуждены отстаивать достаточно абстрактный принцип, жертвуя ради него уступками по конкретным вопросам.
Основной российской проблемой в рамках нового Договора СНВ являются не те или иные его условия сами по себе, а сложившееся уже сейчас серьезное отставание фактической численности российских стратегических ядерных сил от договорных лимитов. Это связано прежде всего с массовым списанием ракет советского периода, ускорившимся в последние годы (особенно с началом списания мобильных ракетных комплексов «Тополь»), без адекватной количественной замены новыми комплексами.
Россия сейчас производит более 30 баллистических ракет в год (из них 16 являются БРПЛ Р-29РМУ2 «Синева» для переоснащения модернизируемых ПЛАРБ проекта 667БДРМ, около 12 – наземными МБР «Тополь-М» и «Ярс», а остальные – опытными образцами ракет «Булава» и «Ярс»), что является наиболее значительным показателем в мире, превосходя выпуск стратегических баллистических ракет вместе США и Китаем. Однако эти цифры явно недостаточны для поддержания количественного состава стратегических ядерных сил России, особенно в свете быстрого сокращения количества наземных МБР советского периода. Дополнительную лепту вносит затягивание программы БРПЛ «Булава», фактическую готовность которой к развертыванию следует ожидать не ранее 2012 года.
Начало серийного производства в 2010 году новой мобильной МБР РС-24 «Ярс» (по сути, вариант «Тополя-М» с тремя разделяющимися головными частями) при планируемых темпах ее развертывания не изменит принципиально ситуации – старые ракеты будут выводиться быстрее поступления новых. Особую проблему для боевого потенциала составит намечаемый на 2016–2019 годы вывод по ресурсу 46 тяжелых МБР Р-36М2 (SS-18 Mod 5), каждая из которых несет по 10 боеголовок, что сразу сократит число развернутых боезарядов в РВСН почти вдвое. В результате ожидается, что, по ранее появившимся в прессе планам, к 2020 году наземный компонент стратегических ядерных сил России составят не более 260 носителей (МБР) с 626 боезарядами: не более 108 мобильных МБР «Ярс» (SS-X-29), не более 27 мобильных МБР «Тополь-М» (SS-27B), не более 95 шахтных МБР «Тополь-М» (SS-27A), 30 старых шахтных МБР УР-100НУТТХ (SS-19 Mod 3).
Хотя заявлено о планах создания в России в перспективе новой жидкостной МБР с несколькими боевыми блоками, однако вряд ли ее поступление на вооружение следует ожидать ранее 2020 года.
Развитие морских стратегических ядерных сил России всецело связано с буксующей программой «Булавы» и строительством под них ПЛАРБ серии проекта 955. По опитимистичным подсчетам, следует ожидать сохранения в строю к 2020 году шести наличных ПЛАРБ проекта 667БДРМ (суммарно 96 БРПЛ «Синева») и ввода в боевой состав одной лодки проекта 955 (головной «Юрий Долгорукий» с 16 ракетами «Булава») и до четырех переработанного проекта 955А и его модификаций (суммарно 80 ракет «Булава» – по 20 ракет на каждой). С учетом того, что две лодки проекта 667БДРМ скорее всего будут числиться «неразвернутыми» (в ремонте), Россия сможет иметь на море 160 развернутых носителей (БРПЛ) с 640 боезарядами.
Наконец, в боевом составе российской стратегической авиации к 2020 году, предположительно, будет иметься около 50 бомбардировщиков Ту-95МС и 16 Ту-160 – то есть 66 носителей, засчитываемых, как 66 боезарядов.
Итого, по самому оптимистичному варианту, Россия сможет иметь к 2020 году не более 490 развернутых носителей с не более чем 1330 развернутыми боезарядами. Таким образом, перед российской стороной стоит объективная дилемма – либо фактически отказаться от ядерного паритета с США, несмотря на наличие нового договора, либо пересмотреть планы развития своих ядерных сил с целью форсированного производства и развертывания не менее чем 210 моноблочных носителей (скорее всего «Тополь-М» в шахтном и мобильном вариантах). То есть при запуске такой программы где-то начиная с 2013 года России потребуется серийный выпуск дополнительно не менее чем 30 таких ракет в год (то есть выпуск суммарно порядка 50 в год), что будет означать фактически утроение планируемого объема производства ракет серий «Тополь-М» и «Ярс». С учетом того, что в этот же период на том же Воткинском заводе придется вести серийный выпуск БРПЛ «Булава» (темпом не менее 10–12 ракет в год), то не ясно, осуществимы ли такие дополнительные планы в принципе по экономическим и производственным возможностям.
ПЕРСПЕКТИВЫ ПЕРЕГОВОРОВ ПО ТАКТИЧЕСКОМУ ЯДЕРНОМУ ОРУЖИЮ
Россия сохраняет наиболее значительный в мире арсенал тактического ядерного оружия (ТЯО), оцениваемый цифрами до 2000–3000 единиц (без учета снятых с вооружения боеприпасов, подлежащих ликвидации). При этом все они находятся на складах хранения Министерства обороны.
Однако, стоит отметить, что большая часть российских ядерных боеприпасов принадлежит в качестве боевых частей к системам оружия устаревших типов, подлежащих списанию в ближайшее десятилетие. Это касается устаревших ракет классов «воздух–поверхность», морских ракет и зенитных ракет к системам ЗРК С-200 (уже почти снятым с вооружения) и ранним модификациям С-300. При этом из новых видов ТЯО в России, возможно, ограниченно производятся (но не развертываются) лишь только ядерные боеголовки к новым оперативно-тактическим ракетам «Искандер-М» (SS-26). Поэтому к 2020 году следует ожидать значительного «естественного» сокращения количества российского ТЯО.
В свете этого тактическое ядерное оружие объективно является для России не столько фактором безопасности, сколько главным образом козырем для переговоров по другим вопросам безопасности, неизбежное снятие с вооружения которого можно попытаться выгодно «продать». По этой причине в настоящее время российское руководство заявляет о своей готовности вести переговоры по ТЯО. При этом в качестве условия для любых переговоров по тактическому ядерному оружию Россия будет требовать полного вывода остающихся американских тактических ядерных боеприпасов (около 200 авиационных бомб) из Западной Европы.
Возможно, что Россия будет стараться вписать переговоры по ТЯО с США в контекст дискуссий о будущем Договора об обычных вооруженных силах в Европе, участие в котором Россия практически заморозила с 2007 года, используя в качестве средства уступок со стороны Запада.
Добавлено (05.11.2010, 23:11)
---------------------------------------------
И ещё,
http://nvo.ng.ru/concepts/2010-10-15/1_perspektive.html :
Перспективы Пражского соглашения
Если Сенат США все же ратифицирует Договор о СНВ
2010-10-15 / Вильданов Мидыхат Петрович - генерал-майор, профессор АВН, кандидат военных наук, заслуженный военный специалист РФ.
Комитет по международным делам Сената США рекомендовал верхней палате Конгресса США одобрить новый Договор о СНВ. Члены комитета приняли резолюцию, в которой говорится, что Сенат согласен на ратификацию Договора о СНВ. Резолюция представляет собой документ объемом в 20 страниц с солидным перечнем недостатков и поправок к Договору о СНВ. Заслуживает внимания то обстоятельство, что американские сенаторы настаивают на рассмотрении договорных документов одновременно с планами модернизации СНВ. Кстати, проект резолюции разработал давний партнер российского оборонно-промышленного комплекса сенатор-республиканец Ричард Лугар – один из авторов Программы Нанна–Лугара по ликвидации наших СНВ.
В Госдуме РФ заявляют, если поправки будут негативно влиять на обеспечение интересов национальной безопасности государства, то ранее принятые решения по одобрению Договора о СНВ будут пересмотрены. Напомним, что в решениях Госдумы РФ отмечается: «Проект Договора о СНВ отвечает интересам национальной безопасности России, все его положения основаны на принципах строгого паритета прав и обязанностей России и США при соблюдении равной и неделимой безопасности. Вступление в силу этого соглашения будет способствовать повышению обороноспособности и безопасности РФ, а также послужит упрочению отношений с США и международных позиций России». При этом спикер Госдумы Борис Грызлов постоянно подчеркивает: «Госдума намерена неукоснительно выполнить договоренность президентов РФ и США о единовременной ратификации соглашения».
Не приходится сомневаться, что такое решение будет принято, а Совет Федерации оперативно его проштампует.
КАК АМЕРИКАНЦЫ БУДУТ СОКРАЩАТЬ СНВ
Результаты анализа позволяют сделать следующие выводы о подходах военно-политического руководства США к выполнению своих договорных обязательств, связанных с сокращением СНВ.
Боевой состав и состояние СНС США. Поскольку «старый» Договор о СНВ утратил силу 5 декабря 2009 года, а новый даже не ратифицирован, предлагается вариант боевого состава американских СНС на дату окончания предыдущего Договора (табл. 1).
Согласно п. 3 главы II Протокола к Договору, предусмотрено: «Не позднее чем через 45 дней после вступления в силу Договора, Стороны осуществляют первоначальный обмен данными согласно категориям данных, содержащимся в настоящей Главе». Очевидно, этот обмен произойдет по линии внешнеполитических ведомств или НЦУЯО РФ и США. При этом первоначальные данные по СНС США будут существенно отличаться от реальных, поскольку начнут действовать запутанные правила условного засчета боезарядов на СБ (один бомбардировщик – один боезаряд), порядок применения которых допускает неоднозначное толкование, причем в пользу США. Кроме того, в качестве носителей ядерных средств поражения опять заявлены СБ В-1В, часть которых имеет неядерный статус, а МБР «МХ» и «Минитмэн-2» вновь предъявляются как ракеты существующего типа.
Вполне резонным является вопрос: почему же стороны не обменялись количественными и качественными данными по СНВ заблаговременно, например, за полгода до начала первых российско-американских переговоров? Ведь данные по СНВ сторон не являются закрытой информацией, поскольку обмен ими осуществлялся в течение 15 лет по линии национальных центров уменьшения ядерной опасности (НЦУЯО) в ходе выполнении предыдущего Договора.
Что касается состояния американских СНС, то оно характеризуется следующим. В силах МБР завершается выполнение программ по модернизации ракетных комплексов «Минитмэн-3М,S». Проводится замена всех твердотопливных ступеней и жидкостной ступени разведения ракет, на платформы ГЧ устанавливаются боевые блоки Мк 21 от ракеты «МХ». В результате полностью будут обновлены ракеты и оборудование пунктов управления пуском и пусковых установок. Ведутся работы по модернизации ПЛАРБ типа «Огайо». Предполагается расширить круг задач, решаемых БРПЛ «Трайдент-2», оснастив их высокоточными боеголовками, в том числе неядерными. До 2012 года планируется закупить около 108 ракет этого типа. Проводится комплекс мероприятий по модернизации СБ В-52Н и В-2А, предназначенных для действий в ядерном варианте. Группировка бомбардировщиков В-1В будет окончательно переведена в неядерный статус.
В целом американские СНС имеют следующие сильные стороны: это наличие одного типа МБР и БРПЛ, что существенно сокращает затраты на содержание кооперации, эксплуатацию ракетных комплексов, проведение доработок и поддержание научно-испытательной базы; постоянная готовность к нанесению ракетно-ядерных ударов в любых условиях обстановки; высокие тактико-технические характеристики американских ПЛАРБ типа «Огайо» и БРПЛ «Трайдент-2»; способность к оперативному наращиванию боевых возможностей за счет «возвратного» ядерного потенциала; наличие значительного научно-технического задела для разработки новых ракет и боевого оснащения; наличие тактического ядерного оружия США на территории ряда стран – участников блока НАТО; опыт участия большинства летных экипажей СБ в локальных конфликтах; организационное объединение стратегических наступательных и оборонительных сил США под единым руководством ОСК ВС США с развертыванием глобальной системы разведки, оперативного управления, связи и планирования их применения и строительства; достаточное и ритмичное финансирование мероприятий оперативной и боевой подготовки органов управления и войск.
СПОСОБЫ СОКРАЩЕНИЯ СНВ США
Военно-политическое руководство США, реализуя положения ядерной стратегии, выполнение договорных обязательств, увязывает с продолжением трансформации ядерной триады времен «холодной» войны в новую стратегическую триаду. Сохраняются на вооружении все системы нынешней ядерной «триады», а именно: ПЛАРБ «Огайо» с БРПЛ «Трайдент-2», МБР «Минитмэн-3М, S», а также СБ В-52Н и В-2А. К перспективной стратегической триаде предъявляются следующие требования: обеспечение стратегической стабильности через гарантированную способность нанесения ответных ударов; повышение значимости стратегического сдерживания обычными средствами в рамках концепции «быстрый глобальный удар»; поддержание объектов и сохранение специалистов ядерного оружейного комплекса».
Можно утверждать, что после вступления Договора о СНВ в силу, вряд ли американцы сразу начнут снимать с боевого дежурства и ликвидировать модернизированные ракеты «Минитмэн-3М,S», ПЛАРБ, БРПЛ и стратегические бомбардировщики. По опыту выполнения «старого» Договора, основным способом сокращения американских СНВ до предельных уровней носителей, пусковых установок и боезарядов станет разгрузка платформ ГЧ МБР и БРПЛ со снятием части боеголовок и их складированием. В связи с этим просматривается явный просчет российских переговорщиков, которые согласились на исключение из договорных документов положений о платформах ГЧ, порядке их разгрузки, контролируемой ликвидации с заменой на новые. Даже термин «платформа ГЧ» в главе первой («Термины и определения») Протокола к Договору отсутствует, при этом по тексту упоминается какая-то монтажная платформа. Тем самым при возникновении форс-мажорных обстоятельств сохраняется техническая возможность оперативного дооснащения платформ ГЧ необходимым количеством боевых блоков. Безусловно, американцы реализуют и другие прагматичные способы сокращения СНВ, добиваясь максимального сохранения обновленных компонент ядерной триады. Один из возможных вариантов перспективного боевого состава СНС США через 7 лет после вступления Договора о СНВ в силу представлен в таблице 2.
Основные направления строительства СНС США определены в ядерной стратегии. В документе отмечается, что благодаря реализации программ модернизации группировка МБР «Минитмэн-3М,S» будет сохранена в боевом составе СНС до 2030 года. С 2012 года планируется начать научно-исследовательские работы по новой ракете. Все ПЛАРБ до 2020 года предусматривается сохранить в боевом составе ВМС. Вывод из боевого состава флота первой лодки по истечении сроков эксплуатации предполагается в 2027 году. Ведутся научно-исследовательские работы над проектом ПЛАРБ нового типа. Существующий парк СБ будет поддерживаться до 2040 года. При этом до 2015 года на модернизацию только самолетов В-2А будет выделено более 1 млрд. долл. Запланированные на 2018 год научно-исследовательские работы по созданию СБ нового поколения перенесены на неопределенное время.
СОКРАЩЕНИЯ СНВ В СЯС ВС РФ
Для российской стороны крайне важны и необходимы ратификация и вступление Договора о СНВ в силу в кратчайшие сроки. Обусловлено это наличием значительного количества СНВ с истекшими (истекающими) установленными и продленными сроками эксплуатации. Необходимо срочно снимать их с боевого дежурства или принимать решение на проведение работ по очередному продлению эксплуатационного ресурса с соответствующим финансированием кооперации изготовителей ракетной техники. При этом сокращение и ликвидация СНВ будут осуществляться по истечении сроков их эксплуатации за счет существующих статей финансирования на эксплуатацию вооружений. Уменьшение боезарядов на платформах ГЧ стареющих МБР никогда не применялось и не планируется.
Вызывает озабоченность недопустимо низкие темпы перевооружения войск на ПГРК «Тополь-М» и «Ярс». БРПЛ РСМ-56 на вооружение не принята, хотя и заявлена как ракета существующего типа. РПКСН «Юрий Долгорукий» находится без ракет и становится объектом американских инспекций. Группировка АСЯС деградирует из-за единичных поставок новых СБ. По оценкам специалистов российского ОПК, Воткинский машиностроительный завод с требуемыми темпами и объемами производства ракет РС-24, РСМ-56 и ракет «Искандер» не справится, поскольку давно нуждается в модернизации технологического оборудования и расширении производственных площадей. Кстати, вполне реальным является появление на этом заводе американских инспекторов для контроля ликвидации твердотопливных ракет.
За последнее время обострились проблемы состояния системы боевого управления войсками и ядерным оружием, что негативно начинает сказываться на устойчивости ее функционирования. Возникает вопрос: есть ли понимание, что сокращение количества боезарядов до 1550 единиц должно сопровождаться проведением масштабных оперативных, организационно-технических и обеспечивающих мероприятий по ее модернизации и развитию, поскольку ценность, значимость и «вес» каждой ракеты, пусковой установки и единицы боезаряда неизмеримо возрастают?
Представляется сомнительным поддержание в надлежащем состоянии до 100 неразвернутых пусковых установок МБР, БРПЛ и СБ как разрешенного возвратного потенциала, поскольку потребуется формирование различных обслуживающих подразделений, выделение значительных материальных и финансовых ресурсов.
КРАТКИЕ ИТОГИ
Таким образом, военно-политическое руководство США при реализации Договора о СНВ предусматривает дальнейшую трансформацию ядерной триады времен холодной войны в новую стратегическую триаду. Выход на предельные уровни СНВ планируется осуществлять за счет ликвидации СНВ ранних сроков изготовления и уменьшения количества боезарядов на платформах ГЧ ракет с созданием возвратного ядерного потенциала. В связи с сокращением боезарядов до уровня 1550 единиц часть боевых задач по поражению стратегических и критически важных объектов вероятного противника и объектов по производству, хранению и распространению ядерного и других видов ОМП на территории «проблемных» государств предполагается возложить на ПЛАРК типа «Огайо», вооруженные КРМБ «Томахок», бл. 4 в неядерном оснащении и другие высокоточные средства. Уместно привести выводы 2 ЦНИИ МО: «Все позиционные районы РВСН и пункты базирования отечественных РПКСН попадают в зону досягаемости американских ПЛАРК и многоцелевых АПЛ с КРМБ этого типа при условии боевого патрулирования лодок в акваториях Карского, Баренцева, Охотского и Японского морей. В условиях массированного удара КРМБ отечественная СПРН будет абсолютно бесполезной для организации ответно-встречных действий СЯС ВС РФ, поскольку она способна обеспечить выдачу информации предупреждения исключительно об ударе баллистических ракет» (Вестник АВН, № 2, 2007. С.15–16). Безусловно, эти выводы справедливы также в отношении авиабаз стратегической авиации ВВС. Необходимо признать, что соединения и части ВС РФ не имеют опыта прикрытия стратегических и критически важных объектов от высокоточных ударов крылатых ракет и способов борьбы с ними. В этой связи весьма актуальны положения Стратегии национальной безопасности РФ до 2020 года: «Угрозой военной безопасности РФ является политика ряда ведущих зарубежных стран, направленная на достижение преобладающего превосходства в военной сфере, прежде всего в стратегических ядерных силах, путем развития высокоточных, информационных и других высокотехнологичных средств ведения вооруженной борьбы, стратегических вооружений в неядерном оснащении, формирования в одностороннем порядке глобальной системы противоракетной». Кроме того, в США идет интенсивное наращивание орбитальной группировки космических аппаратов, предназначенных для поиска, обнаружения, идентификации мобильных целей, при этом возникают проблемы обеспечения скрытности, живучести и автономности функционирования сокращаемой группировки ПГРК. Безусловно, необходимы разработка и освоение принципиально новых форм и способов рассредоточения, совершения маневров по смене полевых позиций и передислокаций подвижных пунктов управления и ракетных полков (дивизионов) ПГРК. Должны нарабатываться более совершенные способы оперативной (тактической) маскировки боевых порядков ПГРК на марше и при расположении на местности. Представляется актуальным вернуться к рассмотрению концепции подвижных грунтовых ракетных комплексов с малогабаритной ракетой. Предлагается повторно рассмотреть необходимость и целесообразность разработки перспективной жидкостной МБР.
Выполнение договорных обязательств российской стороной, как уже отмечалось, будет проводиться за счет снятия с боевого дежурства и ликвидации СНВ с истекшим сроком эксплуатации. При этом темпы ликвидационных работ будут выше темпов перевооружения войск на новые виды СНВ. Тем не менее в комитетах Госдумы РФ с оптимизмом заявляют: «Уровень боезарядов в 1550 единиц и другие параметры Договора о СНВ позволяют нам обеспечить в полном объеме стратегическое сдерживание в мирное время и поражение объектов вероятных противников в военное время с гарантированной вероятностью». Можно согласиться, если американцы к этому времени откажутся от развертывания глобальной системы ПРО, а количество объектов и вероятных противников не будет увеличиваться.
И дело тут не в конкретном командире части, тут уже политический аспект!
